​«Шомбай-fest». День третий: с небес на землю и обратно

24 июня 2022
Культура

В Казани продолжается IV Международный фестиваль театров кукол «Шомбай-fest». Культурный обозреватель «Казанского репортёра» испытал на себе, что такое метафизика.

Третий фестивальный день оказался до предела наполненным сюрпризов.

Уже первый спектакль – «Сказки волшебного дерева», сыгранный Пермским театром кукол, – поверг нас в лёгкое замешательство. Три возрастные актрисы Татьяна Смирнова, Елена Хазанова и Ольга Янкина в образах волшебных птиц Солнечного Сада – Сирин, Гамаюн и Алконост – ни произнеся ни слова за сорок минут действа создали магическую атмосферу древнейших легенд и сказаний.

В программке стоит маркировка «6+». На премьерной афише в декабре 2020 года значилось «0+». Что ж, полтора года для спектакля срок немалый, и пермские кукольники за это время чуточку подкорректировали возраст целевой аудитории. И кстати, её представители в малом зале Татарского государственного театра кукол «Экият» внимательно с полным пониманием следили за происходящим на сцене.

Итак, пока заполнялся зал, три мифические птицы медленно кружили по авансцене, собирая у зрителей магическими шестами светлую энергию и переносили её в светильники, расположенные в корзинах, свисающих с подзора.

Птица Сирин, спускаясь на землю, зачаровывает людей пением, олицетворяя красоту, счастье и радость бытия.

Птица Гамаюн – вещая птица, поющая людям божественные гимны и предвещающая будущее тем, кто умеет слышать тайное.

Птица Алконост утешает людей своим пением, возвещая им будущую райскую жизнь, а также управляет ветрами и погодой.

И все три вместе – они хранители Древа Жизни.

В этом авторском спектакле для малышей, созданном Сашей Хромовым на основе образов из всем знакомых, а также малоизвестных русских народных сказок, Сирин, Гамаюн и Алконост собирают волшебное дерево из древних забытых предметов. Выпускник Санкт-Петербургской государственной академии театрального искусства по специальности «Режиссёр театра кукол» и основатель питерской театральной группы и лаборатории атмосферного визуального и перформативного восприятия «MetaZero» так поясняет свой замысел:

– Идея этого спектакля родилась из выразительности предметов дореволюционного деревенского быта, из того, что они отстоят так далеко от нашей жизни и кажутся артефактами из сказочного мира, которые хранят свои истории. Я начал думать, а какие истории может хранить предмет, и что он сам может об этом рассказать?


Безмолвные актёры выступают гидами-проводниками между зрителями и этими самыми предметами дореволюционного деревенского быта – корзинками, клубком ниток, коромыслами, чугунком, вениками, стиральными досками, колокольцами-боталами. И о чудо – фантазия маленьких зрителей рождает из обычных предметов сказочных существ: волк из стиральных досок клацает зубами в погоне за клубком-колобком, чугунок становится медведем, а коромысла превращаются то в морской прибой, то в рога коровы, чьей мордой на время становится корзина.

А истории… Каждый слагает их по собственному разумению. Сюжеты не подсказываются создателями «Сказок волшебного дерева». И если «Колобок» ещё узнаётся нами, то события, скажем, связанные с морем-океаном, пишутся фантазией с чистого листа.

Удивительный спектакль получается: те самые «6+» в процессе игры научаются творить, мысля образами и символами. А помогают им в этом тоже питерские композитор Анна Булгакова, экспериментирующая со звуком, его фактурами и разными техниками исполнения, и художник Мария Матвеева, способная создать атмосферность самыми простыми, казалось бы, приёмами. Эта постановочная команда – Булгакова, Матвеева и Хромов – родилась в 2019 году в процессе работы над таким же атмосферным спектаклем «Хтонь» в курганском театре кукол «Гулливер», обозначенным в афишах как ритуальные фрески. «Сказки волшебного дерева» пермского театра кукол тоже имеют непривычное обозначение жанра – русское народное действо. И ритуальные песни, звучащие в нём, как русская мантра пробуждают в нас историческую память, преобразующую важное для настоящего момента социальное знание в информацию о прошлом для передачи её новым поколениям.

Второй спектакль имеет маркировку «12+». Мария Шабашова, директор Гродненского областного театра кукол, задолго до начала представления ходит по фойе, волнуясь, как примут «Демона» в Казани.

– Понимаете, – говорит она мне, – родная сцена этого спектакля совсем другая. Там семьдесят мест, и зрительный зал – амфитеатром. Поэтому всё, что стоит на столе, наш зритель видит, как на ладони. А гродненцы этот спектакль очень любят, считают, что прочтение Лермонтова в спектакле очень хорошее. Не знаю, как у вас, но у нас молодёжь классику не очень-то читает и мало интересуется Лермонтовым, что очень плохо. Этот спектакль немножко помогает им в постижении его поэмы. Для меня вот, например, было очень трудно понять выбор режиссёра: Олег Олегович, как вы это будете ставить? Ну вот и вы теперь увидите, как он справился с этой сложнейшей задачей.

Олег Олегович – это хорошо знакомый нам главный режиссёр Гродненского областного театра кукол Жюгжда. Совсем недавно он поставил на сцене Татарского государственного театра кукол «Экият» пьесу Николая Гумилёва «Дитя Аллаха». Мы рассказывали об этом спектакле.

Лермонтовского «Демона» он поставил в родном театре в декабре 2014 года. Олега Жюгжду отличает особенный, необыкновенно вдумчивый и серьёзный подход к оригинальному тексту. Вот и здесь поэтический рассказ о любви печального изгнанника из рая к юной княжне остаётся в полной сохранности, без новомодных интерпретаций и перебросов во времени. И всё же спектакль Жюгжды не о давно минувших днях, а о страстях, кипящих в сегодняшних душах.

За небольшим грузинским застольем собираются четверо – две женщины и два мужчины. Не имея возможности открыто сказать о том, что творится в их сердцах, они прибегают к символической игре в куклы. Стол с яствами накрывается складчатой материей – и это уже гористая местность, на которую выставляются разнообразные игрушечные здания и куклы.

Человек живёт не реальностью, а образами, сохранёнными в памяти. В этой аксиоме Игоря Стравинского нам и предстоит убедиться, глядя на актёров Александру Литвиненок, Ларису Микулич, Вячеслава Амбросевича и Александра Шелкоплясова, играющих две разновозрастные пары грузин, играющих в куклы лермонтовскую поэму о влюблённом Демоне. Переставляя фигурки, невероятно лёгкие, изящные, эстетичные, эгоистичный очеловеченный демон ведёт жёсткую игру, соблазняя сидящую напротив него Тамару. И поэма о вселенском противостоянии Добра и Зла, переведённая на язык реальной жизни, оказывается полной похоти и ненависти ко всему живому.

– Нет ничего лучше и благодарнее, чем брать известный, раскрученный миф и развивать его свежим прочтением. Мне нравится доставать произведение из пыльных запасников и показывать, что это может быть интересно и актуально здесь и сейчас, – убеждает Олег Жюгжда.

Жанр своего «Демона» он, вслед за Михаилом Лермонтовым определяет как восточная повесть. И в этом скрыто указание на то, что главное в фабуле – внутренний конфликт. Он может быть выписан с логическими пропусками и недосказанностью, но именно он – главный стержень, на который нанизывается личная драма. И гродненские кукольники разыгрывают эту историю как спектакль выяснения отношений.

Третий спектакль этого дня тоже оказался не таким уж и простым для понимания.

«Цирк на нитях» адресован зрителям «6+». Но по-настоящему оценить его могут только взрослые. Летающий верблюд, кувыркающиеся обезьяны, клоун с поющей на его носу птицей, факир, заглатывающий ножи, штангист с вращающимися усами, жонглёр, который ногами крутит педали велосипеда, а в руках перебрасывает гири… В общем, всё как в самом настоящем цирке. Только циркачи здесь – трюковые марионетки в умелых руках Виктора Антонова.

– Этот жанр ждёт от мастера, что у того есть хоть какое-то понятие о технической стороне, – рассказывает он. – Нужно уметь придумывать, приспосабливать механизмы. Просто так это не дастся тебе в руки. Поэтому трюковыми марионетками у нас занимаются очень немногие. В Европе достаточно много кукольников, кто этим занимается, там есть преемственность от мастера к ученику, а у нас это искусство умерло.

Театральный художник-постановщик, сценограф, художник-технолог, неоднократный лауреат национальной театральной премии «Золотая маска», Виктор Антонов не в первый раз привозит в Казань свой спектакль «Цирк на нитях». Но едва слух о его очередном визите разносится по городу, за билетами выстраивается длиннющая очередь. Но на сей раз очереди в кассу не было. И вовсе не потому, что интерес к нему иссяк. Просто на IV Международном фестивале театров кукол «Шомбай-fest» легендарный спектакль «Цирк на нитях» совершенно бесплатно показывается на открытой сцене парка «Цветочный фестиваль».

– Когда я на третьем курсе института сделал первых кукол-марионеток, то я поначалу даже не понял, почему их так хвалят, – продолжает Виктор Антонов. – А потом оказалось, что есть в них такие моменты, которые не начнёшь делать – не поймёшь. Одетая кукла, например, лучше слушается, чем раздетая. Металлические кольца дают трения – и кукла менее управляемая, поставишь кожаные – кукла по-другому себя ведёт. Когда я заканчивал учёбу, мне заказали спектакль с марионетками. И мне понравилось. Я понял, что я пропал…

В «Цирке на нитях» Виктор Антонов придумал для каждой куклы неповторимый трюк. Фокусник наливает настоящую воду из кувшина в вазу – и в ней вырастает прекрасная роза. Три улыбчивые обезьяны кувыркаются на манеже и выстраивают пирамиду. Бесстрастная восточная женщина исполняет танец живота на опасной высоте. Гимнастка неожиданно отрывается от точки опоры, крутит сальто в воздухе и ловко возвращается на место.

– Я этот спектакль сделал в 1993 году, – уточняет кукольник. – Я тогда преподавать уже начал в Санкт-Петербурге. И подумал: у нас этого жанра вообще нет. И никаких пособий по тому, как это сделать, тоже нет. И пришлось всё придумывать самому. Когда приезжаю на гастроли за рубеж, там удивляются: всё сделано не так как у них, не по устоявшимся там традициям.

Марионетка – очень точная кукла. Чтобы она выполнила то, чего хочет от неё мастер, в голове у кукольника должен созреть чёткий план: куда подвинуть руку, за какую нить дёрнуть. Идея нужна. Только тогда кукла оживёт.

Виктора Антонова называют волшебником. И это не просто некая фигура речи. Он и впрямь – волшебник, способный заставить зрителей хотя бы на пятьдесят минут (столько длится его спектакль) поверить в возможность вновь вернуться в детство, то самое, когда горят глаза и душа наполняется неизбывным счастьем.

– Иногда ловишь себя на мысли: куклы-то работают, а ты-то что тут делаешь рядом? Уже такой автопилот выработан, что даже самому кажется: марионетки живут своей собственной жизнью, выполняя все трюки самостоятельно.

Вот такой каскад чудес случился на третий фестивальный день.


Зиновий Бельцев.

Комментарии

Присоединяйтесь к нам в соцсетях!