Наталья Сафиуллина: «​Большинство выставок осталось в прошлом веке, или даже в позапрошлом»​

23 сентября 2017
Интервью

Художница Наталья Сафиуллина о соцзаказе коллег по цеху, художественной жизни Казани, фильме «Матильда» и о том, как из бизнес-леди она превратилась в человека искусства.

Сегодня мы находимся в гостях у художницы Натальи Сафиуллиной. Мастерская Натальи, она же студия, находится на первом этаже жилой ленинградки. За окном теплый осенний день, в студии вкусно пахнет травяным чаем, свежим деревом от подрамников и художественными масляными красками. Запах мастерской художника невозможно спутать с запахами других помещений, если ты хоть раз его вдыхал. «»

Наталья сидит напротив и крутит в руках отточенный карандаш, пододвигает бумагу и кладет карандашом штрихи. Я слышу, как линии ложатся на бумагу. В движениях художницы нет суеты и нервозности, отвечая на мои вопросы, она погружена в себя и рождающиеся на бумаге образы. Чай давно остыл...

Наталья, из Вашей биографии следует, что за плечами у Вас два высших образования юридическое и экономическое, а так же работа на руководящем посту ряде крупных фирм.

– Да, я закончила Московский Государственный Социальный университет в середине девяностых, по специальности юриспруденция. В конце девяностых я закончила Казанский Государственный университет по специальности управляющий предприятием среднего и малого бизнеса. После этого работала директором в нескольких лизинговых компаниях.

– И что послужило толчком к решению оставить большой бизнес и встать на нелегкий путь свободного художника?

– Надоело.

– Судя по профессиональному уровню Ваших работ, кроме финансово-юридического образования у Вас должно быть и художественное. Даже более десяти лет занятием живописью без системного академического воспитания не дали бы такого результата. Где и когда Вы обучались живописи и кто были вашими преподавателями?

– Я закончила вечерние курсы в Казанском художественном училище имени Фешина. Приходила в училище 2-3 раза в неделю, после работы. Нам преподавали академические знания и углубленно изучали историю искусств.

– То есть Вы хотите сказать, что не поздно в сознательном возрасте сесть за одну парту с молодежью? Трудно было, скажите честно?

Наталья отрывается от рисунка, поднимает на меня глаза. Я вдруг понимаю, что передо мной не умудренная руководящей работой бизнес-леди, а озорная девушка с искрящимся взглядом. Эта фору любому даст! Мне становится слегка неловко за свой вопрос.

– На вечерние курсы, как правило, все ходят в сознательном возрасте.

– В Вашей студии не один мольберт, как у большинства художников. Я вижу несколько столов, за которыми могут одновременно работать десять человек. Сразу вспоминаю известного творца Айвазовского, у него трудились десятки подмастерьев, а он клал заключительные мазки и ставил подпись маэстро. У вас так много работ висят на стенах студии, это результат коллективного труда?

– На стенах моей студии висят только мои работы, а дополнительные столы и мольберты предназначены для проведения мастер-классов со взрослыми и детьми. Занятия в студии проходят периодически, два раза в неделю.

– Пожалуйста, расскажите немного подробнее о мастер-классах, которые Вы проводите.

– Люди приходят ко мне в студию, практически, не имея никаких навыков рисования. Здесь они окунаются в атмосферу творческого вдохновения. В учениках снимается страх перед белым холстом они раскрепощаются и рисуют.

– Так Вы преподаете не обычную академическую живопись с помощью кистей и тряпочек с растворителем? Ваши слушатели рисуют мастихинами, в простонародье именуемые шпателями и своими пальцами! Они испытывают не только визуальные, но и сильные тактильные ощущения от творчества?

– Обстановка в студии домашняя и уютная. В мастерской звучит приятная музыка. На кухне всегда имеется горячий свежий чай с вкусняшками. Во время занятий царит обстановка непринужденного общения.


–- Кто чаще к вам приходит, женщины или мужчины? Какой возрастной ценз ваших учеников?

– На занятия могут приходить дети с четырех лет. Мою студию с удовольствием посещают и мужчины и женщины, правда, женщины ходят немного чаще.

Вы были знакомы с Олегом Юрьевичем Брандуковым (Олег Брандуков (1966-2010), историк, художник-реконструктор, основатель первого в Татарстане военно-исторического клуба). Как-то повлияло судьбу и творчество это знакомство?

– С Олегом я познакомилась давно, в конце восьмидесятых. Он работал художником-оформителем на ТЭЦ-3. Тогда он начинал заниматься военной реконструкцией, а я помогала ему с изготовлением деталировки военных костюмов: пуговицы, выпушки, плакетки, плела аксельбанты. Я восхищалась его творчеством и немного завидовала его целеустремленности. У меня до сих пор хранится мой портрет, написанный его рукой.

– Вы не ездили с ним на реконструкцию Бородинской битвы, или на Куликово поле?

– Один раз я ездила с клубом на реконструкцию Бородинской битвы. Это было в 1991 году. Получила незабываемые и яркие впечатления. Надо отметить, что в те времена фестивали не имели под собой коммерческой основы, на них приезжали увлеченные люди. Атмосфера на фестивале была душевная, а баталию не могу забыть до сих пор.

Наталья, сейчас у нас в стране идут бурные дебаты на тему нового фильма Алексея Учителя «Матильда». Как Вы относитесь к шумихе вокруг этого фильма?

– Как можно говорить о книге с человеком, не читавшим ее? Фильм еще в прокат не вышел. По трейлеру судить о фильме я не могу. Я обязательно посмотрю этот кинофильм, а после его просмотра выскажу свою точку зрения. Но я противница экстремистски настроенных людей, размахивающих флагами и поджигающих кинотеатры.

Поговорим о современных трендах в искусстве. Вот художник Никас Сафронов пишет портреты известных политических деятелей. Как вы относитесь к подобному «соцзаказу», или к тому, что он напишет портрет президента РТ Рустама Нургалиевича?

– С Никасом Сафроновым я познакомилась на Арт галерее в 2012 году. Он оказал впечатление общительного человека. Мы с девочками много беседовали с ним, фотографировались. «Звездной болезнью» Никас не болел и от общения с ним остались приятные воспоминания. Художников, лично я, поддерживаю в любых их творческих проявлениях. Если работа сделана с душой и сердцем, то и соцзаказ имеет право на жизнь, это останется нашим потомкам.

– Культурная жизнь в Казани не стоит на месте, кроме того, что открывается много небольших экспозиционных площадок, здесь сейчас функционирует филиал Эрмитажа, Русского музея, реализуются проекты с Третьяковской галереей. Часто ли Вы бываете на экспозициях, что вам там нравится? Может быть у вас есть свои идеи?

– Я хожу по выставкам с удовольствием, правда, не так часто, как хотелось бы. В век интернета и мультимедийных технологий традиционные экспозиции не утратили своего значения. Я бы даже сказала, необходимость их стала больше. Нельзя променять на экран смартфона живые произведения живописи, графики и скульптуры. Только большинство выставок осталось в прошлом веке, или даже в позапрошлом. Я не сторонница насыщения экспозиции мультимедийным контентом, но вот вносить интерактив зрителей в просмотр было бы очень здорово. Мне очень нравится, как это сделано в Национальном Музее РТ. Там функционирует проект «Ожившая экспозиция». Посетители музея могут помять глину, выстрелить из лука. Почему эту практику нельзя активнее применять и на выставках «Высокого искусства»?!


Петр Водкин.

Комментарии

  1. Наталья Сафиуллина 6 лет назад
    Выражаю огромную благодарность редакции Казанского репортера и Петру Водкину за замечательный репортаж!
  2. кучум 6 лет назад
    Прекрасно! Спасибо!
Присоединяйтесь к нам в соцсетях!